(ИММУНОГЕНЕТИЧЕСКАЯ   ТЕОРИЯ)

В основе  заболевания лежит генетическая предрасположенность. Определённые гены, отвечающие за гистосовместимость, в процессе своей закладки оказались более вариабильными,  что создало некую специфичность для развития гнёздной алопеции. Эти гены, находящиеся в 6-й хромосоме, являются основополагающими в формировании иммунной системы в целом. Закладка генетического аппарата происходит задолго до рождения ребёнка и определяется его прародителями, но активность генов и количество  их продуктов может быть разной в течение  жизни. Этим объясняется редкая встречаемость врождённой алопеции. Среда обитания человека достаточно изменчива. Присутствие организма в неблагоприятной среде включает его адаптационные механизмы, при которых  активация одних генов усиливается, а других уменьшается. Это влияет на синтез определённых молекул (генетических продуктов), которые управляют всей биологической системой, и направлено на сохранение гомеостаза (постоянства внутренней среды). Условия среды,  создаваемые  внешними и  внутренними факторами,  влияют на активность генов, лежащих в основе патогенеза гнёздной алопеции.

Рассматривая алопецию с позиции иммунитета, можно обнаружить две основные фазы – иммунодефицитную и иммунопролиферативную. Недостаток иммунной системы, как правило, предшествует началу заболевания и способствует образованию определённого антигена. Его можно обозначить как «трихоантиген».  Накопление и распространение трихоантигена происходит  до клинических проявлений алопеции, а местом локализации могут служить клетки волосяного фолликула, клетки мозгового вещества волоса, эндотелий капилляров и секреторные клетки эндокринных желёз.

В анамнезах  пациентов  отмечались  частые респираторные заболевания  (в 75,2% случаев обнаружен Str. Pyogenes, а в 25,6% случаев род Candida, хронический тонзиллит –  72%), что указывает на возможное участие инфекции в многоступенчатом  синтезе трихоантигена.  Иммунодефицитная фаза   подразумевает генетическую предрасположенность, наличие триггерных факторов и инфекции, активацию генов HLA, синтез атипичных молекул с формированием трихоантигена.  Иммунопролиферативная фаза характеризуется повышенной проницаемостью капилляров для клеток крови, распознаванием трихоантигена иммунокомпетентными клетками с активацией клеточного и  гуморального иммунитета. Далее происходит повреждение клеток с трихоантигеном натуральными киллерами, пролиферация других цитолитических лимфоцитов и  появление клеток памяти.

Как известно, иммунная система условно разделена на клеточную и гуморальную. Наши исследования затронули лишь небольшую часть клеточных отношений, а именно изучение пролиферации, активации цитолитических лимфоцитов с  определением  содержания в них перфорина.

Из проведённых  обследований стало понятно, что наличие лимфоцитоза в активный период  клинических проявлений  обусловлено повышением   числа натуральных киллеров  или Т-киллеров,  которые могут  осуществлять контакт  с  клетками волосяного фолликула,  имеющими  аномальные  антигены. Такая экспозиция приводит киллеры в состояние возбуждения с проявлением цитотоксичности. Освобо­ждённые киллером лимфотоксины (гл. обр. перфорин),   нарушают мембранную проницаемость, вызывая гибель  клеток-мишеней. Замечено, что количество цитолитических клеток с рецептором к СD8, работающих  по специфической регуляции,  возрастает значительно позже.  Рост цитолитических лимфоцитов с маркером CD4 наблюдается не только позднее, чем рост натуральных киллеров, но и гораздо реже. Это доказано типированием клеток и  определением содержания перфорина в указанных лимфоцитах.  В первые месяцы клинических проявлений отмечено низкое  число, а возможно и слабая защитная активность  Т-лимфоцитов, особенно  клеток CD8+, что в свою очередь характеризует иммунодефицит  и  может   потенцировать увеличение количества натуральных киллеров, а в последующем активировать и весь клеточный иммунитет. Приходится наблюдать весьма нестабильную картину количества иммуноцитов в крови,  способную меняться  в течение  нескольких недель.  Постоянно изменяющаяся система напоминает чашечные (аптекарские) весы, с временно нарушенным равновесием. Изначальная  недостаточность иммунной системы, присоединение инфекции и формирование трихоантигена ведёт к активации иммунной системы, что выражается в увеличении количества NK-клеток, CD4+ клеток без перфорина, а позднее CD8+ клеток с перфорином и без него. Последующая пролиферация перфоринсодержащих иммуноцитов приводит к аутоиммунному процессу клеточного типа, который  повреждает не только клетки волосяного фолликула, но и секреторные клетки эндокринных желёз. Через несколько недель после агрессии киллеры и другие лимфоциты снижают на какое-то время  свою активность. В крови уменьшается количество цитолитических лимфоцитов, снижается концентрация внутриклеточного перфорина, уменьшается экспрессия рецепторов HLA-DR на лимфоцитах, остаётся высоким уровень CD4+ клеток без перфорина.  В период ослабления  аутоиммунной реакции   клетки волосяных структур начинают размножаться быстрее, чем их убивают, на голове появляется первый пух. Однако,  такое благоприятное состояние для волос может  продлиться до первого стимула активации киллеров. Скорее всего, характер иммунного ответа   не постоянен  и не может быть однозначным для всех пациентов с многолетним течением заболевания.  С каждым  рецидивом  количество алопетоидных участков стремительно растёт,  площадь поражения волос увеличивается, а возможность их  самостоятельного восстановления  уменьшается.  Исходя из вышесказанного, можно предположить, что некоторые субпопуляции клеток обладают иммунологической памятью (CD4+RO+, CD8+RO+), реализация которой в виде обострения заболевания  может наступить через несколько месяцев  после зарастания  очагов алопеции.  Наличие долгоживущих клеток памяти способствует более лёгкому запуску агрессии киллеров, даже при небольшой их активации.  В большинстве  анализов не отмечены серьёзные нарушения в  антителообразовании  и  стандартной системе комплемента. Это ещё раз указывает на то, что патогенез алопеции заключается,  главным образом,  в нарушении  клеточного звена иммунной системы,  в частнос­ти,  избыточной пролиферации  киллеров.

По данным Архангельского института физиологии природных адаптаций у жителей северных регионов отмечены изменения среднестатистических показателей клеточного иммунитета. Обследовано около 2000 практически здоровых людей. Оказалось, что лимфоциты периферической крови с экспрессией CD8+ (супрессоры/киллеры) превышали в 1,5 раза, а лимфоциты с молекулами CD16+ (NK)  в 2 раза (Корниенко Е.Б., Щёголева Л.С., 2005). Учитывая полученные данные, можно предположить, что риск возникновения гнёздной алопеции более высок у жителей севера, чем у лиц, проживающих в южном климате.

Исследователи Джэхоудэ, Рейнолдс, Оливер   в результате опытов,  проведённых в 1993г. сделали вывод, что функционирование волосяной луковицы и рост волоса напрямую зависят от процессов, происходящих в мезодерме, где расположены волосяные сосочки (папиллы). Физический контакт матричных клеток луковицы и клеток сосочка запускает процесс деления клеток, что обуславливает конец фазы телогенеза и начало роста  нового волоса. Учитывая это мнение, можно предположить, что цитолитическая способность  киллеров направлена не только на клетки фолликула, но и  на клетки папиллярных образований, гибель которых так же может приводить  к утрате жизнеспособности волоса. С другой стороны, снижение активности иммунной системы после выпадения последних волос, а так же способность регенерации волос после их многолетнего отсутствия  даёт основание полагать, что главной мишенью для лимфоцитов являются не клетки фолликула, а клетки самого волоса. Объектом атаки вполне могут быть клетки мозгового вещества, содержащие трихогиалин.   Большинство  выпадающих волос при гнёздной алопеции имеют истончённую структуру и депигментированы у своего основания. Эти изменения порой достигают 3-х – 5-ти  миллиметров, что указывает на некоторый промежуток во  времени до наступления фазы телогенеза.   В течение нескольких дней  волос продолжает  расти, приобретая признаки дистрофии, с очевидным сокращением митоза и  меланогенеза.